Сказка про тёмный эль эльфов

[Roadshadow]

Вот ещё сказка про зеленоградских байкеров, на этот раз в стиле фэнтези.

ТЁМНЫЙ ЭЛЬ ЭЛЬФОВ

Пролог.

По перелеску, спотыкаясь, бежал человек. Трехдневная погоня измотала его, одежда была грязна и изорвана ветвями. По одежде и прекрасно сработанным охотничьему луку, рогатине и поясному ножу видно было, что охотник непрост. А когда ветка задела волосы, стало видно, что это молодой эльф королевского рода, о чём, говорили более волосатые по сравнению с простыми эльфийскими длинные уши. Тем временем впереди мелькнула и пропала в зарослях широкая чёрная спина кабана, охотник выругался и взял вправо, чтобы обежать заросшую кустами низинку. Выбравшись на открытое место, видимо, заброшенную дорогу, он прибавил шагу и побежал в сторону, которую выбрал для бегства кабан. Увидев впереди просвет, он на радостях ещё прибавил ходу и… выскочил на обрыв. Внизу, метрах в пятидесяти, весело журчала узкая и мелкая лесная речушка, за ней начинались поля. Всё это эльф увидел в одно мгновенье, балансируя на краю обрыва, после чего край осыпался и охотник с воплем полетел вниз. Падая, эльф прокричал магическую формулу, взмахнул рукой и… исчез. Вместе с одеждой, сапогами и оружием.

Глава первая. Кащей.

Давным-давно, а может быть очень не скоро, в одной очень далёкой стране произрастал Лес. Произрастал он не как-нибудь, а на живописных холмах, меж которых несла свои кристально чистые воды неширокая, но глубокая и богатая рыбой речка. В Лесу обитали различные звери и птицы, насекомые и безпозвоночные а также имелась местная достопримечательность в виде маленького, но чертовки вонючего болотца. Местные обитатели болотце не любили и старались обходить стороной, но кто-то там всё-таки жил, о чём свидетельствовали подозрительные звуки, доносившиеся лунными ночами с этого самого болотца. Вот, в общем, то и всё что можно сказать о Лесе и его обитателях, но наш рассказ вовсе не о них. Помимо прочей живности в Лесу обитал Кащей. Вот с него то и начинается вся история.
Кащей появился в Лесу очень давно и стал его неотъемлемой частью, как птичий ор на рассвете или подозрительные ночные звуки на болоте. Он бродил по Лесу, заглядывал во все уголки, залезал в каждый овраг, пил самоварное пиво под каждым мало-мальски примечательным и удобным деревом и курил свои многочисленные трубки на каждом холме. К нему давно все привыкли и не обращали на него никакого внимания. В одно прохладное и ясное осеннее утро на Кащея напали тоска и вселенская грусть. Он достал свою самую большую трубку, которую надо было забивать полдня, а курить целую неделю и отправился на один из самых красивых холмов с видом на излучину реки. На холме, он долго выбирал место посуше так как кожаных портков у него тогда ещё не было, и он резонно боялся промочить свой тощий зад.

Глава вторая. Горшок.

Спустя три дня, когда трубка была прокурена наполовину, Кащей находился в состоянии сильнейшей интоксикации, а над холмом стояло густое облако дыма, начали происходить подозрительные и зловещие события. Сначала с другой стороны холма повалили клубы вонючего зелёного дыма. Потом стали слышны странные булькающие и клокочущие звуки, а вскоре стало доноситься жуткое завывание, прерываемое невнятным бормотанием. Сначала Кощей старался не обращать внимания, но дым густел, вонь крепчала, а вопли становились всё громче. Через пару часов Кащей не выдержал и осторожно поднялся на вершину холма, откуда ему открылась вот какая картина: на склоне горел костёр, над костром висел сказочных размеров котёл, в котле булькала и брызгалась густая зелёная субстанция. Вокруг котла прыгал высокий худой человек с огромной деревянной ложкой, которой он периодически тыкал в котёл. Тыканье сопровождалось завыванием и бормотанием, в которых можно было различить обещания натереть морковки и начистить картошки в промышленных масштабах и сварить суп на триста человек.
- Ты, это, чего тут делаешь, а? – строго спросил Кащей.
- Я? Я суп варю! Триста человек! Картошки – мешок, морковки – два! Всех накормлю! – громче прежнего завопил вредитель.
- Ты вообще кто такой? Почему дым, почему воняет? Ты что, отравить всех решил? – заорал ничего не понимающий Кащей.
- Я – Горшок! – гордо, ответил негодяй. – Суп варю! Триста человек…
- Горшочек, не вари!!! – взмолился Кащей, прервав Горшковы вопли.
- Не вари, говоришь? – подозрительно глянул Горшок на Кащея, перестав прыгать вокруг котла.
- Не вари, не вари! – подтвердил Кащей.
- Хм… а что делать?
- Делать… ну… - Кащей аж холодным потом покрылся, представив, что он не сможет придумать Горшку занятие и тот продолжит варить свое вонючее варево. – А! Придумал! Мы пойдём к длинноухим лесным эльфам пить тёмный эль!
Чрезвычайно довольный своей изобретательностью, Кащей принялся бурно доказывать как Горшку, как хорошо пить тёмный эль у длинноухих лесных эльфов. При этом, он подпрыгивал и вопил не хуже самого Горшка и тянул его подальше от костра. Его усилия не пропали даром и вскоре два неожиданных попутчика, попетляв меж холмов, вышли на широкий луг, который пересекала дорога, возникшая под действием тележных колёс и жадности эльфов, возивших самые дерьмовые сорта своего эля на продажу.

Глава третья. Дрю.

Через пару миль дорога привела путников лес и превратилась в узкую лесную дорожку с глубокими колеями, заполненными мутной и вонючей водой. В воде сидели толстые и скользкие жабы. В лесу было сыро и пахло клопами. Шли они шли, когда Горшок неожиданно спросил:
- Послушай, Кащей, а длинноухие лесные эльфы, они какие?
- Какие… ну… длинноухие… в Лесу живут… эль варят… жадные.
- Кащей, а они дятлов не приручают?
- Кого? Дя-я-ятлов? С чего ты взял? – изумился Кащей.
- А ты прислушайся! – посоветовал Горшок.
Кащей прислушался и вскоре различил ритмичный стук, перемежающийся звоном и басовитым ритмичным гулом. Звуки доносились откуда то спереди и слева. Будучи оба от природы наделены чрезмерным любопытством, Кащей с Горшком переглянулись, и, не сговариваясь, двинулись через кусты. Пройдя милю по густому подлеску, перемазавшись в паутине и чуть не выколов себе ясны очи об разные сучки, они вышли на живописную полянку. Посреди её стояла диковинная конструкция, состоявшая из множества разнокалиберных бочонков, латунных дисков, хромированных трубок и треног. Посредине на пеньке сидел и подпрыгивал невысокий плотный мужичок и самозабвенно колотил по своему инструментарию двумя сучками с утолщениями на концах. От этого и получались завораживающие и жутковатые звуки, услышанные нашими героями. А мужичок тем временем подпрыгивал всё выше, сучки с невообразимой скоростью мелькали в воздухе, пот градом катился с мужичка и тут, видимо не выдержав напряжения, один из сучков переломился пополам и толстый конец, вращаясь, вдарил неудачливого долбуна точно между глаз. Мужичок перевернувшись через голову слетел с пенька и вдарившись затылком о корень, выпирающий из земли, остался лежать. На лбу его вздувалась шишка богатырских размеров. Когда Кащей и Горшок подошли, дядька застонал, заворочался и громко чихнул, ещё раз вдарившись затылком о корень. После чего открыл глаза и, внимательно посмотрев на наших героев, спросил:
- О! Кто это?
- Мы Горшок и Кащей! А ты кто?
- Я? Я Дрю!
- Кого ты дрю? – не понял Кащей.
- Никого я не дрю, это я сам Дрю! – обиделся Дрю.
- Хм, а здорово ты, того-этого на бочонках дрючишь! – одобрительно заметил Горшок.
- А то ж! – довольно буркнул Дрю.
- Слушай, Дрю, а пойдём с нами к длинноухим лесным эльфам пить тёмный эль! – хором предложили Кащей и Горшок. После чего на перебой принялись доказывать, как здорово пить тёмный эль у длинноухих лесных эльфов.
- А что, можно и пойти… - решил Дрю. – Щас, струмент свой только соберу.
Тут Дрю начал очень быстро бегать по полянке засовывая маленькие бочонки в средние, а средние в большие, и ловко толкая получившуюся конструкцию перед собой.


Глава четвёртая. Пивные байкеры.

Пока Дрю собирал своё барахло а Кащей от нечего делать валялся под деревом Горшок услышал ещё один подозрительный звук, а точнее рёв. И рёв этот быстро приближался со стороны дороги. Рёв становился всё громче, к нему добавилась жуткая вонь, и вот, в клубах дыма и треске ломаемого подлеска, из лесу показались два ревущих и испускающих дым агрегата, на которых в величественных и преисполненных достоинства позах восседали два мужика – один толстый, лысый и усатый, а другой тощий, рыжий и волосатый.
Их кожаные одежды были в пыли, из огромных кривых трубок валили клубы густого сизого дыма, а толстый и лысый мужик умудрялся на ходу пускать колечки, да так ловко, что каждое колечко пролетало сквозь предыдущее. Агрегаты были покрыты толстым слоем пыли и грязи, но те места с которых грязь высохла и под воздействием вибрации отвалилась сверкали так что смотреть было невозможно. Потрясённые невиданным зрелищем, Кащей, Горшок и Дрю застыли на полянке, раскрыв рты в немом восхищении.
А загадочные мужики тем временем с ещё большим рёвом одолели последние метры густого кустарника и, въехав на полянку, подкатили к нашим героям.
- Ну, здравствуйте, длинноухие лесные эльфы, пых-пых-пых! – сказали они хором и выпустили огромные клубы дыма из своих трубок.
- Где эльфы? – поинтересовался не понявший Кащей.
- Какие же мы эльфы? – удивился Горшок.
- Вы, длинноухие лесные эльфы, много тут шуток не шутите, пошутили - и хватит, мы вас давно ищем, и пиво у нас кончается! – строго предупредил тощий, рыжий и волосатый.
- Но мы действительно не эльфы! – возмутился Дрю. – Мы сами к ним идём, за тёмным элем!
- Н-да-а-а? – недоверчиво протянул толстый, лысый и усатый.
- Да! – хором и крайне убедительно сказали путники.
- Вот, смотрите, у нас и уши короткие! – предъявил основной аргумент Горшок, тяня за ухо Кащея. Ухо оставалось коротким.
- Мы за элем идём, а тут вы! Вы вообще кто будете то?
- Мы то? А мы пивные байкеры! Пых-пых-пых! – гордо ответили те и опять выпустили клубы дыма из трубок.
- Я Серёга, а это вот – Максуд-ака! – уточнил тощий, рыжий и волосатый.
- А может, пойдём вместе к длинноухим лесным эльфам за тёмным элем? – неожиданно предложил Кащей.
Пивные байкеры переглянулись, критически осмотрели задние сиденья своих аппаратов и тяжко вздохнули.
- Ну поехали, что ли, но один не влезет. - решили они наконец.
Дрю буркнул под нос что, мол, не очень то и надо, и ловко покатил самую большую бочку, в которую запихнул все остальные к дороге. Бочка, тяжело переваливаясь на ухабах, покатилась вперёд, а Дрю ловко вскочил на неё, присел для лучшего равновесия, и, забавно подпрыгивая и перетаптываясь скрылся за поворотом.
А пивные байкеры завели свои страшно-чудесные агрегаты, дождались когда усядутся нажопники и отправились его догонять, чтобы потом вместе поехать пить тёмный эль, или светлый, а в общем, что дадут то и пить.

Глава пятая. Григориус.

Горшок подпрыгивал на ухабах сидя на заднем сиденье Серёгиного байка, Кащей занимался тем же на байке толстого Максуд-аки. Дрю ловко прыгал на своих бочонках, заставляя свой необычный транспорт катиться вперёд. Пивные байкеры убрали свои трубки и теперь периодически доставали из кофров пиво в бутылках, открывали его об специальную открывалку, приделанную под сиденьем, и одним могучим глотком отправляли в рот. Дорога пошла посуше и поровнее, правда очень кривая и узкая. Проехав так ещё пару миль, путники поняли, что дальше не проедут.
Дорогу перегораживала преудивительная повозка, сделанная из местами прогнивших досок. Борта её были выкрашены в голубой металлик и украшены изображениями то ли кастрюль на огне, то ли чего-то в этом роде, а также надписями «LIVE TO RIDE». Повозка была оборудована лысыми резиновыми колёсами и, вероятно, неким механическим движителем, что можно было предположить по наличию вытекающей из-под повозки масляной лужи и валяющихся вокруг замасленных деталей, кучи раскиданного инструмента и, наконец, по торчавшим из-под повозки остроносым сапогам.
- Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого епишкиного огнемёта! – гулко выругался из-под телеги хозяин остроносых сапог.
Судя по всему, на грохот подъехавших байков он никакого внимания не обратил. Наши герои выстроились полукругом вокруг повозки, пивные байкеры заглушили свои агрегаты и присоединились к остальным.
- Уважаемый длинноухий лесной эльф! – сладким голосом позвал Кащей. – Не будете ли вы так добры угостить нас тёмным элем?
Под повозкой зашуршало, забубнило и через некоторое время показался хозяин остроносых сапог. Он был худ, невысок, облачён в потёртые кожаные портки со шнуровкой и такую же куртку. К неописуемой радости путников из под засаленной банданы торчали длинные, густо поросшие жёстким волосом уши, так что сомнений быть не могло – перед ними был длинноухий лесной эльф.
- Вы так считаете? – ехидно поинтересовался эльф.
- Что считаем? – осторожно спросил Кащей.
- Что я эльф?
Рассерженный вредностью эльфа, Максуд-ака ухватил его за длинное ухо и прорычал в небритую рожу:
- У нас есть доказательство, и оно у меня в руках!
- Эй-эй, руки прочь! – возмутился эльф.
- А ты не издевайся над нами! - пробурчал Максуд-ака, устыдившись своей несдержанности и отпуская эльфье ухо.
- А ты, любезный эльф, поведай где мы можем вкусить тёмного эля и пополнить его запасы. – вежливо предложил вступивший в беседу Серёга.
- А я откуда знаю? – продолжил вредничать эльф, но, видя посуровевшие лица, уточнил. – Я сам здесь впервые! Но в принципе не прочь отправиться с вами туда, где дают тёмный эль.
В результате возникшей между путниками дискуссии было решено эльфа взять с собой, но присматривать за ним, чтобы не задумал худого. Эльф обрадовался принятому решению, видимо соскучившись по общению, и в процессе знакомства сообщил, что его зовут Григориус. Пивные байкеры помогли ему починить сломавшуюся чудо-телегу, действительно оснащённую механическим движителем. Телега была до верху набита разными орехами, в том числе такими, которых никто в глаза не видел. Правда, Григориус не спешил одаривать новых спутников этими орехами, а его из вежливости никто и не просил. В общем, дальше они отправились вместе.

Глава шестая. Рассказ Григориуса.

Ночь застала путников на уютной полянке. С безоблачного чёрного неба светили яркие октябрьские звёзды. Лёгкий ветерок шевелил верхушки сосен. Потрескивали сухие дрова в костре, отблески яркого огня высвечивали во тьме хромированные детали байков. Запасливый Максуд-ака одарил всех колбасами из кофров, а добрый эльф Григориус расщедрился таки на заморские орехи. Когда путники насытились колбасой и орехами, все заколотили трубки и завели беседу.
- Скажи, добрый Григориус, как же так вышло, что ты никогда не бывал в родном Лесу? – поинтересовался Кащей.
- О, это долгая история, о Кащей. Но ночь длинна и я с удовольствием поведаю вам её.
Все выразили своё согласие и Григориус начал рассказ.
- Как всякий длинноухий лесной эльф я практически бессмертен, а потому не смотрите, что я молод на лицо – я помню себя уже четыреста лет. Но, увы, моя память не полна. Мои воспоминания начинаются с того, что я пришёл в себя на заснеженных полях далеко на севере от этих мест, я был измождён, а моя одежда грязна и изорвана. Со мной были охотничий лук, рогатина и нож, так что видимо я вышел на охоту, я помнил своё имя, но как я оказался на заснеженной равнине, и что было до этого, я не помню. С трудом добрался я до жилья доброго оленевода, где жил несколько лет, помогая ему в хозяйстве и попутно обучаясь искусству разведения оленей. Этот добрый человек дивился на мои длинные уши и предположил что моя родина далеко на Юге, так как считал, что все чудеса приходят с юга, поэтому дальше я двинулся на Юг, где повидал дивные страны, беседовал с мудрецами и постигал тайны мироздания. Но на Юге никто не слышал про таких, как я, и тогда я пошёл на Восток. Почти четыреста лет я бродил по миру, пытаясь отыскать своих родичей, и вот три года назад один мудрец с дальнего Востока поведал мне, что далеко на Западе есть Лес, в котором живут длинноухие лесные эльфы, которые, несомненно, есть мои сородичи. Он убедил меня, что и сам я самый настоящий длинноухий лесной эльф. Теперь я надеюсь, что через день-два обрету дом и семью!
Слушатели, впечатлившиеся тяжёлой судьбой Григориуса, принялись заверять его, что, несомненно, так и будет.
- Добрый Григориус, но какое отношение к твоему рассказу имеет сия дивная повозка с орехами? – поинтересовался Серёга.
- Ах, повозка… - засмущался эльф. – Да в общем то, ничего особенного, повозка как повозка, разве что самоходная, я её сам построил. А орехи… пока я искал свою Родину, надо же мне было на что-то жить, вот я и приспособился орехами торговать. Хороший орех, знаете ли, любая свинья слопает! А сейчас ведь ещё не известно, что ждёт меня в этом Лесу! Вдруг я всё таки не длинноухий лесной эльф и здесь мои странствия не завершатся? Хоть орехами поторгую.
Путники разжалобились и долго убеждали Григориуса, что он самый настоящий длинноухий лесной эльф, а потом мудрый Кащей предложил спать, и все последовали его совету.

Глава седьмая. Печаль эльфов.

Пока все герои нашего повествования целенаправленно двигались в эльфийские земли в поисках тёмного эля и потерянного дома, в этих землях никто об этом не подозревал. Да и вообще не до того было длинноухим лесным эльфам, ибо их правители, известные на вес Лес братья Артемиус Миротворец и Андрианус Воинственный Ёж, пребывали в тоске и пили горькую настойку дубового дерева. Если кто не в курсе, Артемиус получил своё прозвище лет триста назад, когда примирил толстых гномов-коротышек с Железных Холмов за Дальней Сранью с высокомерными кочевниками с Пыльных Равнин, что начинаются за северной границей Леса. История прозвища Андриануса, увы, была сокрыта пылью веков.
В общем, кому какая разница, что там было во время оно, а в тот день братья пребывали в печали. Повод был обычный – короли горевали о своём единоутробном брате, Григориусе, пропавшем больше четырёх столетий назад, ещё в юношеском возрасте во время ежегодной осенней охоты. С тех пор братья регулярно тосковали, а с ними и весь эльфийский народ. Так уж повелось, что в трудную минуту эльфы всегда стремились поддержать своих правителей. А ещё сказывалась таки тяга длинноухих к алкоголю. Поэтому когда выпадал шанс предаться общегосударственной печали, никто его не упускал.
В маленькой беседке, выращенной на вершине высокой сосны посредством эльфийского волшебства, стояла пара плетёных кресел, в которых восседали горюющие братья. Обычно аккуратно подстриженная бородка Артемиуса была всклокочена и полна древесного сора, а усталые глаза слезились. Обрюзгшее лицо Андриануса тоже было печально и несло следы продолжительной борьбы с алкоголем. Короли передавали друг другу пузатую оплетённую бутыль с дубовой настойкой. Тяжко вздохнув, Артемиус булькнул настойкой и обратился к Андрианусу:
- О, брат мой, как тяжко наше бремя!
- Воистину, брат! – откликнулся Воинственный Ёж.
- Неужели мы так никогда и не узнаем, какая судьба постигла нашего возлюбленного брата Григориуса! – ещё печальнее вопросил Миротворец.
- О нет, брат, я верю, что пройдёт время и его судьба откроется нам! И ещё я верю, что наш брат жив и вернётся к нам!
- Выпьем же за это, брат! - возопил Артемиус, добывая из под кресла второй пузырь дубовой настойки.
На площади перед дворцом за то же пили простые эльфы, пришедшие в трудную минуту поддержать братьев-королей.

Глава восьмая. В эльфийском городе.

Спустя два дня после встречи с Григориусом путники вошли в эльфийские земли. Деревья стали выше и тоньше, небо стало голубее, трава зеленее, и даже вездесущие лесные клопы пахли как-то приятней чем в обычном Лесу. Григориус нервничал, ожидая встречи с роднёй, остальные предвкушали великое пьянство. Спустя ещё день путники набрели на эльфью заставу. Стражники были пьяны вусмерть, никаких вопросов не задавали, а сами смогли поведать только о том, что эльфийские правители пребывают в печали и они, стражники, вместе с ними. Дорогу до города, правда, указали.
Эльфийский город встретил отряд тишиной и запустением. Слабые крики долетали откуда то из-за рощ жилых деревьев. Пройдя по начавшим зарастать тропинкам, вдоль которых росли необыкновенной красоты то ли кусты то ли цветы, путники увидели следующую картину: на широкой поляне, перед удивительной красоты королевским дворцом, представлявшим собой переплетение жилых деревьев, образующих жилые помещения, башенки и балкончики, лежало и сидело множество длинноухих лесных эльфов. Некоторые пытались ползти, но, проползя несколько метров, опять падали и засыпали. Вокруг валялось множество пустых оплетённых бутылей и иной тары. Над поляной раздавались слабые стоны и ругань. С одной из башенок дворца доносились вопли. Кто-то пытался петь на два голоса старинную эльфийскую песню «Ой то не вечер».
Когда путники вышли на поляну и пошли к дворцу, пение прекратилось, а вместо него с башенки понеслась ругань и полетели уже знакомые пустые оплетенные бутыли. Путники рассредоточились и, уворачиваясь от бутылей, побежали к стенам. Добежали быстро и без потерь, а вот прятаться под стенами оказалось особо негде, жилые деревья росли очень плотно, ветвей почти не было, а маленькие изящные балкончики представляли собой плохое укрытие, так что засевшие в башенке эльфы могли без помех скидывать на головы друзей всё что угодно. Спрятавшись всё-таки под одним из балкончиков, друзья стали решать, что делать дальше. Но размышления прервал дикий рёв сверху:
- Чужеземцы, пошли прочь из… из… ик… нашего Леса! – ревел кто-то с башенки. Плотность бутылочного огня повысилась.
- А-а-а!!! Стража, ко мне! Всех убью, один останусь! Е..ть всех в ср..ку!!! – с этим устрашающим боевым кличем через парапет башенки перевалился какой то упитанный эльф, весьма роскошно одетый, пьяный как чёрт, и матерясь, полетел вниз, периодически меняя траекторию при столкновении с очередным балкончиком. Спустя несколько секунд он грузно шлёпнулся на землю перед Григорисуом, со стоном приподнял голову, и, оглядев Григориуса мутным взором, пробормотал: «Ох, мухомор мне в задницу, здравствуй, братишка!» после чего потерял сознание. Через секунду второй башенный сиделец с невероятной для нетрезвого ловкостью попал бутылью по голове Григориуса. Григориус издал невнятный звук и рухнул на предпологаемого брата.
Видя такой поворот дела Кащей набрал в лёгкие побольше воздуха и заорал:
- О ваше достопочтенное величество! Нижайше просим вас перестать закидывать нас бутылями и позволить подняться к вам во дворец!
Поток бутылей иссяк, а через некоторое время с башенки икнули и осведомились:
- Дрищ, ты что ль?
- Кащей я, ваше величество! – уточнил Кащей.
- А, какая в жопу разница! А что за сброд с тобой?
Друзья возмутились и стали обидно кричать сидельцу в башенке, что они не сброд и чтоб он слезал и посмотрел сам, но Кащей зашикал на товарищей и, когда они нехотя замолчали, продолжил:
- Ваше величество, сие никак не сброд, но сплошь почтенные жители нашего Леса и других… м-м… мест! А ещё осмелюсь сообщить, что его величество Андрианус при падении потерял дух!
- А-а-а, леший с тобой, поднимайтесь! Да брата Андриануса прихватите! И аккуратно штоб!
Путники, несколько ошеломлённые таким приёмом, переглядываясь и пожимая плечами, взяли Андриануса под руки и поволокли наверх по лестнице указанной Кащеем. Всем хотелось эля.

Глава девятая. Королевские милости.

- А также велим выдать Кащею и его товарищам любого алкоголя из наших запасов столько, сколько они пожелают, и впредь снабжать их оным алкоголем буде у них возникнет в том желание и необходимость! - сипло прокричал с дворцового балкона Григориус, чудесно преобразившийся благодаря переодеванию в королевский наряд, и стоявший в окружении обретённых родственников. – Также мы повелеваем считать Кащея и его товарищей высокородными эльфами, чрезвычайно любезными нашему сердцу, велим выказывать им всяческие почёт и уважение, велим выдать им приличествующую высокородным эльфам одежду, выделить достойное жильё в нашем лесном городе, подобрать им каждому по три прекрасных эльфийки в жёны…
Его Величество Григориус говорил и говорил, собравшиеся на площади протрезвевшие эльфы радовались и рукоплескали, дворцовый распорядитель кивал, записывая монаршие пожелания в особый свиток.
Радость королей по поводу возвращения брата не знала предела, радость Григориуса по поводу возвращения домой не уступала их радости. Братья поговорили весь день, ночь и ещё один день, благо и Григориус и Андрианус отделались ушибами. Кащей и товарищи всё это время провели отдыхая с дороги в лучших дворцовых покоях.
Когда к вечеру второго дня Кащей вышел на балкон, эльфийского города было не узнать. Последствия общегосударственного запоя были убраны, ветви деревьев украшены гирляндами живых цветов и мерцающими фонарями, отовсюду слышались песни и весёлый смех, прямо пред дворцом на поляне были сооружены столы, уставленные едой и питьём, за которыми уже сидело немало эльфов.
Для почётных гостей был сооружён отдельный шатёр с креслами и столами прямо под стенами дворца. Вот в этом шатре и сидели сейчас Кащей и товарищи, пили тёмный эль, заедали хитрыми эльфийскими закусками и второй час слушали Григориуса, оказавшегося чрезвычайно благодарным и изобретательным на милости королём.
Кащей прислушался к разговору пивных байкеров. Говорили негромко, не всё же не шёпотом.
- …Серёга, право, как-то нехорошо! Мы просто помогли ему починить телегу, прошли с ним два дня по лесу, а он чуть из штанов не выпрыгивает, чтоб нас отблагодарить!
- Ты зря беспокоишься, Максуд-ака! Во-первых, если ты уже забыл, для ремонта телеги тебе пришлось отрегулировать клапана на шестнадцатицилиндровом рядном нижневальном двигателе объёмом пол-литра, а мне на слух отсинхронизировать шестнадцать карбюраторов! Во-вторых, в течение двух дней мы делили с ним тяготы походной жизни и проявляли к нему сочувствие, когда он был просто длинноухим торговцем орехами!
- Да, конечно, но всё-таки… - не унимался скромный Максуд-ака.
- А ещё ты скормил ему три батона колбасы из неприкосновенного запаса!
Напоминание о колбасе удивительным образом изменило отношение толстого байкера к вопросу.
- Чёрт, ты прав! Он ведь, в конце концов, теперь король! И благодарность должна быть королевская!
Кащей про себя усмехнулся и глотнул эля. Он ещё не решил, когда он отправится обратно. Судя по разговорам за столом и весёлому хохоту, Горшок, Дрю и пивные байкеры тоже не торопились. Впереди было столько приятных хлопот! Как это там велел его величество Григориус… «выдать приличествующую высокородным эльфам одежду, подобрать каждому по три прекрасных эльфийки в жёны»… Пожалуй, решил Кащей, стоит до обеда поспать, потом позавтракать, сходить получить «приличествующую одежду» а после проконтролировать выбор «прекрасных эльфиек».
А Григориус не унимался:
- Также велим искусным резчикам по дереву изготовить из ценных пород древесины курительные трубки для милых нашему сердцу Кащея с товарищами, по десять штук, разнообразно изогнутых, каждому…

Эпилог.

Вот такая история, а то, что всё это правда проверить очень легко – надо запастись настойкой дубового дерева и поить Артемия, Андрея Ежа и Григория Гадзиловича до тех пор, пока они не вспомнят что они эльфийские короли.

КОНЕЦ.

(С) Roadshadow 2008

[Panteras]

Осилил. Вы таки песатель.

[Doom]

Я знаю там нескольких.. ты про кого именно?

[Поручик]

Макс,это бестселлер!!
Пиши еще!